Ты рядом

Если бы не тиканье часов, в комнате стояла бы гробовая тишина. Уже долгое время я смотрела куда-то в стену, прокручивая кольцо на большом пальце. В соседней комнате, за тонкой, практически картонной стеной, спал человек всей моей жизни. Я годами себе представляла нашу встречу и фантазировала о том, что же я сделаю и что скажу, когда мы с ним наконец увидимся снова, и... в итоге я вот уже третий час сидела на кухне, борясь с попытками моего сердца выпрыгнуть из грудной клетки.

“Тик” — потянула кольцо вверх, будто снимая его с пальца; “так” — вернула его на место. “Тик” — перекрутила его; “так” — покрутила в обратную сторону. Тик-так, тик-так, тик-так. Сделала очередной вздох, уже и не надеясь сбросить с себя этот тяжеленный камень, которым тревога повисла на моей шее. “Держи себя в руках, держи себя в руках, держи себя в руках,” — будто сиреной раздавались мысли где-то в сознании. “К черту!” — сирена заглохла, ее заменил взрыв.

Рывком я поднялась с дивана, оставляя после себя теперь уже смятую простынь, вместе с отброшенным одеялом. Все произошло слишком быстро. Вот я уже дергаю ручку, вот делаю шаг в темный коридор и вот... я застываю.

— Привет, — вырывается тихо и даже как-то глухо из темноты. Он стоял совсем рядышком. Прямо тут. В темноте моей квартиры.

— Привет, — сердце пропускает удар. Даже кухонные часы перестали надоедливо тикать.

Неловко… и все еще темно. Я бросила взгляд в сторону ванной: вот она - спасительная возможность убежать от собственной глупости. “Я шла,” — мой голос предательски дрогнул, выдавая причину, по которой я на самом деле оказалась в этом темном коридоре.

— Я хотел, — почти в то же мгновение он уже поднимал руку и, мне показалось, хотел показать жестом на мое “убежище”, но почему-то так и не решился ничего сказать: кажется, он и сам все понял.

Я прекрасно чувствовала, как мои щеки и уши становились все горячее и краснее... как и вообще все части тела, которые только обладали таким свойством - краснеть и горячеть. Постепенно мои глаза привыкали к темноте и, как бы я этому ни сопротивлялась, теперь я могла рассмотреть его лицо. Совсем, кажется, и не изменившееся. Ровный подбородок. Тонкие губы. Нос, с небольшой горбинкой… и очертания этих самых красивых на свете глаз. Дыхание перехватило — я мгновенно вспомнила, каково это, когда земля уходит из под ног, если нечаянно заглянуть в самые прекрасные во всей вселенной голубые глаза.

— Пойдем со мной? — это было скорее утверждение, чем предложение.

Аккуратно, будто бы борясь с собственными страхами, он взял меня за руку и сделал шаг в сторону “своей”-моей комнаты. Я отчаянно пыталась вспомнить как мне дышать, а голова уже шла кругом. Вот так ощущалось наше первое соприкосновение.

Он завел меня в комнату, и в полумраке, создавшемся от включенной и повернутой в стену настольной лампы, я без труда разглядела застеленную мной еще вечером постель. Одеяло было все так же заправлено... и лишь слегка примято сверху. Сердце пропустило удар. Он так и не заснул?

Он присел на край кровати и посмотрел на меня снизу вверх. Я не помню как я оказалась рядом с ним и совсем не помню, как в его руках очутились мои… зато воспоминание о том, как он нежно и медленно, сводя меня с ума, поглаживал тыльную сторону моих ладоней навсегда врезалось в моей памяти.

“Послушай, я... — в квартире не было никого кроме нас, но он все равно говорил шепотом. - Я очень долго представлял себе нашу встречу. Очень долго думал, что я тебе скажу — у меня было очень много вариантов. Некоторые я даже выучил наизусть. — Он нарочито ухмыльнулся и, ожидая ответной реакции, посмотрел на меня. — А сейчас мне вообще не хочется толкать никаких речей, хотя… я именно этим наверное и занимаюсь, — на моем лице непроизвольно возникла улыбка. — Я люблю тебя."

Последняя фраза вылетела слишком быстро и настолько неожиданно, что пронеслась сквозь мою голову точно пуля. В горле образовался ком, а груз тревоги усилился в десятки тысяч раз — это ощущалось физически. Опешив, я (готова поспорить, красная как рак) отвела взгляд куда-то в сторону, уже чувствуя, что на глаза вот-вот накатят слезы.

Он убрал свои руки с моих и в следующее мгновение я ощутила его прикосновение на своей щеке.

Внутри все сжалось, я ощутила как руки начинают гореть, захотелось кричать... но я молчала. Я пыталась дышать. И сохранять спокойствие. И делать вид, что это все вышеперечисленное вообще возможно. Это все... я ждала этого слишком долго - так мучительно долго я представляла себе в самых смелых фантазиях все, что он сделал за пару мгновений, и теперь... теперь я не понимала, что вообще со мной происходит.

В попытках вернуться в сознание, я, возможно совсем случайно, посмотрела на его напряженное лицо. Он все еще пытался понять мою реакцию... а может быть тоже испытывал все то, через что проходила я. Может быть... он понимал меня? Подумав об этом, я несколько раз кивнула и нелепо раскинув руки, потянулась к нему. Очутившись в таких долгожданных и, как воздух, необходимых объятиях, я, легонько, словно опасаясь обжечься, запустила пальцы в его жесткие волосы, и вдруг все стало таким понятным…

Мне хотелось спрятать его, уберечь его от всех волнений и бед, существовавших за пределами этой квартиры. Мне хотелось просидеть так целую вечность, лишь бы знать, что вот он, тут — в безопасности, в тепле и тишине. Мне невероятно, до боли в костях хотелось его рядом со мной — и больше нет нужды держать это безумное желание в себе.

Я немного отстранилась, опуская обе руки на его щеки. Такие теплые, слегка шершавые щеки... затем, все еще не доверяя собственному сознанию, оставила легкий поцелуй на одной из его щек. Он едва заметно улыбнулся.

За окном погасли фонари. Где-то за силуэтами соседних домов занимался рассвет, начиная окрашивать посветлевшее небо в розовые тона. От еще недавно проплывавших облаков не осталось и следа. Последние, самые стойкие, но уже совсем пожелтевшие березовые листочки легонько покачивал ветер.

Нам обоим стало спокойно и легко. Мы лежали в тишине и смотрели друг на друга. За тонкой, практически картонной стеной тикали настенные часы. Наконец мы могли насладиться этим, до сегодняшнего дня неуловимым, чувством умиротворения и счастья. “Ты рядом... наконец-то ты рядом” - ощущая приятную тяжесть его руки на своей спине, едва слышно прошептала я и устало прикрыла глаза.